Взаимоотношения человека и оленя насчитывают сотни тысяч лет, однако термин «мараловодство» подразумевает специальное разведение человеком оленей в неволе с определенным хозяйственным смыслом. Российскому мараловодству около 200 лет.

Известно, что к концу XVIII века между Россией и Китаем в основном была сформирована граница и выстроены начальные торговые отношения. Эти отношения развивались, в том числе, непосредственно в контактах сторон при осмотре пограничных знаков. Меновая торговля на уровне военных пикетов быстро установила, что китайцы охотно и за большие деньги готовы покупать «лобовые панты» в виде неокостеневших рогов марала, изюбря и, особенно, пятнистого оленя, вырубленных из головы оленя.

Все исследователи Южной Сибири отмечают, что на рубеже XVIII и XIX веков развернулась все более нарастающая по размаху охота на оленей и марала, в том числе, ради пантов, а также «лу-тая» - недозревшего плода оленёнка в утробе оленихи. Охотились все: аборигенные охотники, русские зверопромышленники, пограничные казаки, крестьяне и т.д. Оленей в начале лета выслеживали на солонцах, ловили в петли, ямы, в капканы, часто применяли самые изощренные и безжалостные способы добычи. У пойманных животных нередко в живом виде из лобной части головы вырубались панты (так они больше ценились), а еще живой олень бросался в тайге умирать мучительной смертью.

К концу XIX века в Сибири и на Дальнем Востоке ежегодно только ради пантов убивалось не менее 150 тыс. маралов, изюбрей и пятнистых оленей. Были порушены все вековые традиции коренных жителей бережного отношения к животным. Страсть к наживе захлестывала не только совесть, но и здравый смысл.

Китайский рынок требовал все больше пантов, «лу-тая», оленьих хвостов, сухожилий и шкур оленей, но добывать их становилось все труднее. В конце XIX века некоторые охотники-староверы из района реки Бухтармы (Восточный Казахстан) ездили промышлять оленя за 400 верст в район Улагана (Республика Алтай) без гарантированного результата. В такой ситуации разведение пантовых оленей человеком было единственным  и естественным решением дальнейшего развития международного рынка пантовой продукции. Первый случай разведения маралов в неволе исследователями зафиксирован в Восточном (тогда еще советском) Казахстане. В начале 30-х годов XIX века в старообрядческой деревне Фыкалка на реке Бухтарме некто Савелий Игнатьевич Ушаков, поймав живого марала-бычка, стал держать его у себя в «садочке». Этого молодого марала у Ушакова купил Авдей Парфёнович Шарыпов, завел свой маральник и стал пополнять его добываемыми на воле зверями. Далее уже Шарыпов продал несколько маралов своему тестю Егору Васильевичу Лубягину из деревни Язевой. Так началось мараловодство на Алтае.

Несколько позднее в с. Верхний Уймон Бийского уезда (начало 1850-х годов, а может быть и несколько ранее) маралов стал разводить Родион Чернов. По словам Г.Н. Потанина, Чернов страстно любил маралов и вкладывал всю душу в разведение оленей.

Пионерами-мараловодами на реке Чарыш (Алтай) стали три брата: Лазарь, Никифор и Илларион Фоминых. Первый маральник они построили в 1872 году около деревни Талица.

В 1877 году стал заниматься разведением маралов житель с. Шебалино (Горный Алтай) Алексей Степанович Попов, который в начале 1910-х годов являлся крупнейшим дореволюционным мараловодом Алтая и основным экспортером алтайских пантов в Китай.

Всего на большом Алтае в 1897 году, по данным А.А. Силантьева, существовал 201 маральник и 276 мараловодов содержали 3180 оленей. Пантовое оленеводство развивалось не только на Алтае. В Забайкалье Аким Андреевич Нескромный в 1843 году стал содержать в неволе 23 оленя. В Приморье на реке Сице в Шкотовском районе Семен Яковлевич Поносов в 1867 году огородил участок ивовой изгородью и выпустил туда пойманных оленей. С 1888 года стал разводить в Приморье пятнистых оленей Михаил Иванович Янковский, а в 1914 году у семьи Янковских было уже 2000 оленей.

Разведение пантовых оленей являлось очень выгодным видом сельскохозяйственной деятельности. Особенно дорого ценились лобовые панты пятнистых оленей: некоторые экземпляры доходили до 600 и даже 1200 руб. Лучшие панты марала стоили до 300-400 руб. В Китае цена пантов практически удваивалась. А.А.Силантьев писал в 1897 году, что «многие семьи, раздобыв когда-то каким-нибудь способом маралёночка или бычка, благодаря получавшейся ежегодно с его головы жатве, стали на ноги, не говоря уже про тех, кому удалось, не ограничившись одним маралом, завести их несколько. Случается, что один такой удачный бык дает за всю свою жизнь хозяевам до 1000 и даже более рублей».

Не самые дорогие панты стоили более 10 хороших коров. Кроме пантов, хорошо продавались и другие части и органы оленя:

- «лу-тай» (теленок-выпороток) по 20-30 руб.;

- пенис по 1 руб.;

- сухие рога по 1,2 руб. за кг;

- сухожилия по 2 руб. за кг;

- мясо оленя (80 кг) за 50-60 руб.;

- шкура оленя от 6 до 8 руб.

Помимо этого, в китайской медицине использовались кровь, мясо, кости, зубы и другие органы и части пантовых оленей.

Знали панты и в Европе. В I в. н.э. римский писатель Плиний Младший отмечал, например, что рога содержат «нечто похожее на целебное снадобье», и описал их использование для лечения эпилепсии. Интересно, что в Европе еще в начале XIV в. испанский врачеватель, философ и алхимик Арнольд де Вилланова в одном из своих многочисленных трактатов, «Салернском кодексе здоровья», писал:

Свойством оленьего рога считается сила стяженья,

А потому он способен любое лечить истеченье…

Утверждают, что в России это восточное средство было известно с XV в. Уже тогда панты ценились высоко и назывались «рога золотые». В работе М.Б. Мирского, посвященной истории медицины России XVI–XIX вв., встречается упоминание, что учеников госпитальных школ, организованных благодаря деятельности Аптекарского приказа, обучали применять, наряду с лекарственными растениями, такие экзотические, но бывшие в ходу лекарства, как собачье и лисье сало, волчьи зубы, олений рог, заячьи лодыжки и пр.

В средневековой европейской фармакопее панты были также употребляемы. Упоминаются они в Аугсбургской фармакопее 1613 г. и в Лондонской фармакопее 1677 г., однако однозначного отношения к терапевтическому эффекту пантов у европейских эскулапов не было, преобладал скептицизм.

Своего рода «законодательницей» использования оленя в лечении человека стала, безусловно, китайская медицина. Г.А. Менард в 1930 г. сообщал: «Китайская медицина уже свыше 2000 лет признает за пантами большие достоинства. Они являются там не только в качестве полового конфертатива, но, главным образом, как средство, повышающее деятельность сердца и усиливающее обмен веществ в организме. Китайские врачи усиленно рекомендуют панты мужчинам лишь после 40-летнего возраста, так как, по их убеждению, панты стареющим людям возвращают молодость…»

В 1935 г. была издана работа А.В. Маракуева и А.В. Рудакова «Пятнистый олень в китайской фармакопее», которая позволяет нам сформировать более целостное представление об использовании пантовых оленей в китайско-тибетской медицине. Мы узнаем, что основное сочинение китайской отечественной медицины – «Сводная фармакопея Бэн-цао-ган-му» - она является завершением целого ряда фармакопей, написанных еще до нашей эры. Составитель этой фармакопеи, Ли Ши-Чжень, написал книгу из 52 частей, использовав данные более 800 авторов и потратив на эту работу 30 лет жизни.

Ли Ши-Чжень отмечал: «Панты обладают способностью питать кости и кровь (жизненные силы вообще), укреплять половую систему, увеличивать семя и костный мозг».

Лекарственное употребление пантов в китайской медицине по Ли Ши-Чженю:

• при маточных кровотечениях;

• при лихорадочных конвульсиях;

• для увеличения жизненной силы;

• для укрепления воли;

• для содействия росту зубов;

• для отдаления старости;

• для излечения чахотки;

• от лихорадочной потливости;

• при болях в пояснице;

• при общем истощении;

• при ревматизме конечностей;

• для растворения камней в мочевом пузыре;

• для излечения остеомиелита;

• при гнойных нарывах и сыпи;

• для успокоения матки;

• против вспыльчивости, кошмаров;

• против старости (применять длительно);

• при импотенции, глухоте, ослаблении зрения;

• при головокружениях;

• при дизентерии и т.д.

Знаменитый женьшень считался лечебным средством для женщин, а панты – для мужчин. Так, в Древнем Китае в качестве приданого дочери давали панты, а сыну – женьшень.

В уже упомянутой фармакопее Бен-цао-ган-му специальный раздел посвящен не только пантам оленей (лу-жун), их рогам (цзио), но и крови пятнистого оленя (сюэ), которая употребляется при «импотенции, слабости, от болей в пояснице, кровотечении из носа, переломах, укусах, легочных заболеваниях, кровохаркании, упадке сил, женских болезнях. Оленья кровь увеличивает жизненные силы, семя и кровь, обрывает бурное течение оспы и ядовитое действие лекарств… Так как одного оленя можно использовать раз в месяц, то его может хватить

на 6–7 лет. Мужчины и женщины, старые и малые, принимая кровь таким образом, до окончания жизни не хворают и бывают долголетними».

Китайцы утверждали, что сила пантов заключается в крови, содержащейся в них. Панты, потерявшие кровь, непригодны для медицинских целей. По древним рецептам, у живого оленя с помощью серебряной трубочки высасывали кровь и запивали ее несколькими рюмочками лекарственного вина. Этот процесс называли «вкушением» (янь). В восточной медицине оленья кровь рекомендуется в основном как тонизирующее средство и, как правило, в сочетании с растительными продуктами. Она улучшает состояние организма при слабости, переломах, кровохаркании и т.п. Оленью кровь применяли в свежем виде, с вином, разведенную в спирте, в многокомпонентных смесях в виде пилюль, например, с мускусом и др.

В.Ю. Янковский писал: «...лечиться мне было не от чего, но утверждаю: после такого завтрака (выпить крови оленя) не знаешь усталости, не страшны ни крутые горы, ни глубокий снег; порою приходится часами шагать по лесу после заката солнца, а усталости

как не бывало».

Постепенно учились использовать пантовое сырье в оздоровительных целях и наши предки.

В книге «Мараловодство в Сибирском крае» есть слова А. Кузнецова: «В Забайкалье, в местностях, где разводят изюбрей, содержимое пант употребляется как лекарство не только крестьянами, но и некоторыми фельдшерами. Мы видели, какую большую цену в глазах страдающих истощением сил имеет кровь, вытекающая при спиливании пант; как лекарство в деревнях употребляют также маленькие рожки или испорченные

панты, не имеющие цены на рынках. Высушенные панты подсушивают в печи, затем толкут их, превращают при помощи рашпиля в порошок. Порошок принимают, распуская его в воде и чае, иногда перед употреблением распаривая в печи. Лечат содержимым панта не только истощенные организмы, но и дают его также при трудных родах, поносах, особенно у детей, а иногда от тех же болезней лечат и скот.

В. Размахнин в статье «Чудодейственная сила пантов» отмечает: «Старожилы южных районов Сибири изготавливают пантовую настойку на виноградном марочном крепленом вине. В этом случае 120 граммов пантового мелкоизмельченного порошка экстрагируют в течение 12–15 дней в трех литрах виноградного вина. Принимают изготовленную настойку по 100 граммов в день в течение месяца… Экстракты и отвары пантов весьма эффективны для наружного применения при лечении пролежней, вялотекущих инфицированных повреждений кожного покрова».

Алтайские мараловоды на основании практического опыта изобрели такое оздоровительное средство, как пантовые ванны – выварка, получаемая в ходе консервации пантов.

В своих записках И.И. Рычкалов (1912 г.) ссылается на слова одного старика-мараловода из работавших в маральнике Шестаковой: «Я от ломоты в коленях только варку и пользую, она подостынет, так надо помолиться, душу унять, на солнышко да на горы тихонько поглядеть, да и в варку полезать. По нижний крест, не боле, а то стукота сердешная пойдет, этого нельзя. Так и все стариковские от

хворей варку пользовали, а родитель мой до ста годов дожил и Бога славил».

Интересные сведения есть в книге «Мараловодство в Сибирском крае»: «Кровью марала лечатся на Бухтарме от всех болезней. Кроме того, как сказано вначале, зимой приезжают китайцы с мелочным торгом и скупают сушеную кровь по высокой цене».

В книге «Кто такие бухтарминские старообрядцы» авторы сообщают, что в 1927 г. «…Некоторое место занимал марал и в народной медицине кержаков. Прежде всего, по всему краю распространено мнение, что горячая маралья кровь, вытекающая при спиливании рогов, является целебной и помогает во многих случаях, поэтому ко времени снятия рогов на маральники тянутся больные со всей округи; они собирают в посуду брызжущую из пеньков кровь и пьют

ее тут же, теплой, а часть заливают спиртом или водкой для сохранения впрок; если она идет на пользу, то после нее, по словам крестьян, тянет ко сну. Постоянно можно слышать рассказы об исцелении больных этим средством. Хозяйки также собирают кровь, сушат ее и употребляют внутрь в случае разных недомоганий, разводя ее в воде или в водке.

Полезно знать, что мясо пантовых оленей всегда считалось одним из ресурсов для укрепления здоровья человека. Жаропонижающее свойство оленины особо отмечается в Атласе тибетской медицины XVII в.

В китайской древней провинции Хуан в ханской гробнице (захоронение 168 г. н.э.) найдена первая запись о применении частей оленя в медицинских целях, а также скелеты

оленей, что позволило ученым предположить, что уже в 200 г. до н.э. в Китае разводили оленей для получения мяса в медицинских целях.

А.С. Богачев подчеркивает, что у китайцев «мясо пятнистого оленя в пищу почти не употребляется, как правило, вся туша, включая кости и внутренности (субпродукты), перерабатываются для получения тонизирующих препаратов».

В китайской фармакопее 1596 г. говорится, что лечебное употребление оленины «поправляет нутро, увеличивает жизненную силу, укрепляет 5 внутренностей (сердце, печень, почки, легкие, желудок), излечивает от чирьев… при слабости стимулирует кровообращение, питает кровь, улучшает вид, излечивает послеродовые осложнения» [70]. Автор замечает: «Все части оленя полезны для человека и в жареном, и в вареном, и в вяленом виде; очень хорошо есть его с вином. Вообще олень – волшебный зверь, чистейшей мужской природы, существо большого долголетия, может проникать в главную жилу. Притом он ест хорошие травы, а потому его мясо и рога полезны человеку, без малейшего вреда».

От Г.Г. Сабанского знаем: «У коренных жителей Алтая мясо маралов ценится выше любого другого, от него будто бы прибавляются силы, энергия, здоровье». А.А. Кособуров утверждал, что «тот, кто постоянно ест мясо марала и изюбря, не болеет клещевым энцефалитом».

Даже на основании этих данных можно сделать следующие выводы:

1. Пантовые олени и алтайский марал в частности являются выраженными «целебными животными» – носителями эффективных и воспроизводимых природных ресурсов, крайне необходимых для оздоровления человека. Активное развитие пантового оленеводства – важная часть комплекса мер по созданию в России основ современной системы профилактики и реабилитации здоровья человека.

2. Пантовое оленеводство России – перспективное направление развития животноводства горных территорий, которое будет позволять производить широкий спектр биологически активных веществ для медицины и пищевой промышленности, развивать на мировом уровне экологический и агротуризм, приближать человека к природе в интересах его здоровья.

Стратегия глубокой переработки пантового сырья в готовые препараты с ориентацией на потребности внутреннего рынка является важнейшим условием успешного развития пантового оленеводства России в XXI в.

Фролов Николай Алексеевич, к.э.н., руководитель группы компаний «Пантопроект»